Clarice, smile: we're going to be partners... (c)
Наткнулась на англоязычном сообществе ЖЖ. Очень интересные мысли.
Ответ на обычную критику
Клариса и отношения Ганнибал / Клариса
Я думаю, что неприятие Джоди Фостер книги «Ганнибал» с последующим отказом сниматься в фильме лежит своими корнями в изначально неправильном прочтении и понимании романа «Молчание ягнят». Это печально и стыдно не только для неё, но и для всех людей, которые любят Кларису и плюются желчью в сторону её создателя, просто потому что не понимают героиню так хорошо, как думали.
Фостер говорит (в документалке о съёмках фильма), что Лектер в её восприятии является для Старлинг искусственно созданной отцовской фигурой. читать дальшеОднако в романе «Молчание ягнят» намекается, ну а в «Ганнибале» довольно подробно поясняется, что он-то как раз не входит в число таких фигур с точки зрения Старлинг. Этот факт читатели не всегда понимают, и в итоге неправильно истолковывают смысл. Старлинг видит отцов повсюду; необязательно своего собственного, она может воспринимать с этой точки зрения каждого мужчину, кто подходит на роль отцовской (патриархальной) фигуры.
Она видит в этом свете Крофорда, Крендлера, Бригема (вот почему не начинает с ним любовные отношения) и – пусть не в такой сильной степени – некоторых других мужчин. Её концепция отцовской фигуры подразумевает кого-то, представляющего моральный авторитет или власть в прямом смысле. Это те, на кого она подсознательно полагается, даже зная, что они ошибаются. Её путешествие к пониманию самой себя, к свободе от подсознательной вины и рефлекторного подчинения достигает своей кульминации в печально известной сцене ужина. Там она проговаривает вслух свои психологические комплексы, когда говорит Крендлеру, что всегда находила способ обвинить саму себя в его оскорблениях и несправедливом отношении. Потому что он, будучи старше и представляя власть, несёт в себе образ отца-идола. А она держит этот образ слишком близко, не позволяя себе помнить отца, каким он действительно был, и жить своей собственной жизнью.
(Это ещё нужно обдумать хорошенько, но, видимо, доктор Лектер как раз олицетворяет всё то, чем не был отец-кумир, внешне и внутри. Возможно, именно по этой причине он привлекает её?)
Наркотики, которые Ганнибал ей давал, не были ни изменяющими сознание, ни внедряющими другую личность, ни ломающими волю. Их действие было описано в книге; они уменьшали состояние подавления чувств, ломали внутренние барьеры и освобождали глубинные части её разума. Те части, чьи голоса прежде скрывало сознание. Старлинг рассказывает доктору Лектеру такие вещи, о которых даже не заикнулась бы в трезвом состоянии ума. Однако всё, что она рассказывает, правда. Просто это та правда, которую она предпочла бы не знать. Если говорить об этом на языке романтиков, то да; он освобождает её. Для нас, сидящих дома, всё это выглядит довольно-таки пугающе, поскольку настоящая, полная личность Старлинг, освобождённой от рабства своих идолов, проявляет чувство справедливости, которое отличается от нашего. Её представления о правильном и неправильном теперь интуитивны, напоминают мораль воина и не обязательно благородны, но они её собственные. Исходят не от доктора Лектера, а от неё самой; он просто помог ей открыть эту дверь.
А прежде она была привязана к тому, чего, как ей казалось, хотят «отцы»: старалась вписаться, подойти по параметрам, справиться с делом, доказать своё право. Но когда идеальное поведение не принесло ей достаточную награду, вера в мудрость отцов пошатнулась. Система, которую она хорошо знала, больше не действовала (эта тема получила подробную разработку в «Ганнибале», на примере сиротского детства и так далее). Когда она понимает, что способности «отрезать это» было недостаточно, то начинает обращать всё меньше и меньше внимания на одобрение отцов и ставит справедливость выше продвижения в более прямом, непримиримом смысле, чем раньше.
Честно говоря, я считаю, что она была на пути к концовке «Ганнибала» уже в середине «Молчания». Лично я хотела бы, чтобы в книге было больше времени отведено на финальные главы; получается много пустых мест; однако концовка выполнена безукоризненно. Такой финал – самый необходимый, убедительный и продуманный для любого романа (или серии романов), что я когда-либо читала. Никак по-другому книга просто не могла окончиться. Даже если это не то, чего бы Вам хотелось. Просто внимательно прочтите текст, оставив в стороне личное мнение, и тогда поймёте, что отсутствие иных вариантов концовки – признак действительно прекрасно написанной истории.
Роль доктора Лектера в сюжете
Если Вам кажется неправдоподобным тот факт, что доктор жив-здоров в кульминационной сцене «Ганнибала», тогда я задам вопрос – почему же Вы до сих пор читаете эту книгу? Он – монстр, но такой, в которого читатель влюбляется, разносторонний сложный гений с абсолютно чуждым для нас складом ума. Он не может не заинтриговать, ведь хотя и является убийцей, но не лишён своеобразного благородства. И он не поддаётся классификации. Изначально неверным является утверждение, что доктор Лектер в последней книге якобы изображён более человечным и менее похожим на злодея. Ведь он им никогда и не был.
Доктор Лектер – это так называемый fifth business (то есть персонаж, который не является ни главным героем, ни главным злодеем, и его действия не вносят существенного изменения в ход и развязку повествования – прим.пер.). Катализатор для событий – не его роль, он только наставник и мотивация (при случае – спасение) для главных героев и настоящих злодеев. И хотя в «Ганнибале» ему отведено намного больше места, чем в предыдущих романах, он продолжает играть довольно пассивную роль в повествовании. Доктор Лектер – тот, на кого направлено действие, а не тот, кто это действие совершает. Ему присущи черты байронического персонажа (обладающего мрачной притягательностью – прим.пер.), но это не придаёт его действиям существенного влияния на сюжет.
Невзирая на вмешательство существенных сил, Клариса остаётся протагонистом, поскольку: а) её действия продвигают развитие сюжета; б) её характер находится в развитии, она меняется в ходе повествования. А Мэйсон Верже – это, соответственно, доминирующий антагонист, чьё влияние приводит в действие другие негативные силы (например, Крендлера). Кроме того, у Кларисы как у протагониста имеется внутренний конфликт, который должен быть решён в ходе повествования, и она «спасает» более пассивных и слабых (не в буквальном смысле, а по роли в сюжете) персонажей.
До окончательной «коды», доктор Лектер остаётся персонажем fifth business; спасая «сопрано», он всё же не способен победить зло или изменить сюжет.
Из комментариев
Автор поста:
Я не хочу сказать, что это сказочная концовка или что-то в этом роде. Я лишь имею в виду, что это самый убедительный и правильный финал для всей трилогии и для становления характера Кларисы. Я считаю, что это идеально с точки зрения структуры и логики.
Доктор Лектер не видит в Кларисе вторую Мишу или кого-то, похожего на Мишу. Он видит в ней человека, единственно достойного, чтобы дать место Мише («так я пришёл к мысли, Клариса, что лучшее место в мире – Ваше»). Это мера её ценности для него, а не сравнение с Мишей. Когда ставит Старлинг превыше сестры (а он определённо это делает), то отказывается от той невинной, оберегающей любви и принимает, наконец, смерть Миши. Так же, как Старлинг в конце концов приняла смерть своего отца. Они перестали всюду искать навеки потерянного человека, и с тем освободились, стали понимать себя и видеть всё (в том числе друг друга) в истинном свете.
Я не думаю, что Клариса заняла место Миши. Я думаю, он просто понял (как и Клариса чуть раньше осознала существование в её жизни места не только для «отцов»), понял, что вовсе не нужно жертвовать ею ради получения чего-то ещё. Принять факт чьей-то смерти – ещё не значит вычеркнуть и забыть этого человека.
Другой комментатор:
Очень интересно! С одной стороны, я думаю, что Вы правы (прекрасный анализ, кстати! Мне очень понравилось читать его, и я со всем могу согласиться) – но с другой стороны, думаю, мисс Фостер тоже права. В чём-то, мне кажется, Клариса всё же воспринимала Лектера как отцовскую фигуру – хотя, понятно, что настоящие воспоминания об отце у неё переплетены с Крофордом и Бригемом, а плохие воспоминания наложились на образ Крендлера. Так что да, я думаю, Старлинг видела в нем отцовскую фигуру – но внезапно «окна памяти выстроились в линию» и она осознала, кем он для неё является на самом деле. С моей точки зрения, Клариса пытается заменить своего отца Лектером, а он пытается с помощью Старлинг заменить сестру. Но в конце оба помогают друг другу понять, что это вовсе не то, чего они хотят (или в чём нуждаются). И хотя они смотрят друг на друга как на отца\сестру – или, по меньшей мере, как на замену таковым – внутри они всё же ими не являются. И этим объясняется столь внезапная перемена в их отношениях – они неожиданно увидели себя самих и друг друга такими, какие есть.
Ответ на обычную критику
Клариса и отношения Ганнибал / Клариса
Я думаю, что неприятие Джоди Фостер книги «Ганнибал» с последующим отказом сниматься в фильме лежит своими корнями в изначально неправильном прочтении и понимании романа «Молчание ягнят». Это печально и стыдно не только для неё, но и для всех людей, которые любят Кларису и плюются желчью в сторону её создателя, просто потому что не понимают героиню так хорошо, как думали.
Фостер говорит (в документалке о съёмках фильма), что Лектер в её восприятии является для Старлинг искусственно созданной отцовской фигурой. читать дальшеОднако в романе «Молчание ягнят» намекается, ну а в «Ганнибале» довольно подробно поясняется, что он-то как раз не входит в число таких фигур с точки зрения Старлинг. Этот факт читатели не всегда понимают, и в итоге неправильно истолковывают смысл. Старлинг видит отцов повсюду; необязательно своего собственного, она может воспринимать с этой точки зрения каждого мужчину, кто подходит на роль отцовской (патриархальной) фигуры.
Она видит в этом свете Крофорда, Крендлера, Бригема (вот почему не начинает с ним любовные отношения) и – пусть не в такой сильной степени – некоторых других мужчин. Её концепция отцовской фигуры подразумевает кого-то, представляющего моральный авторитет или власть в прямом смысле. Это те, на кого она подсознательно полагается, даже зная, что они ошибаются. Её путешествие к пониманию самой себя, к свободе от подсознательной вины и рефлекторного подчинения достигает своей кульминации в печально известной сцене ужина. Там она проговаривает вслух свои психологические комплексы, когда говорит Крендлеру, что всегда находила способ обвинить саму себя в его оскорблениях и несправедливом отношении. Потому что он, будучи старше и представляя власть, несёт в себе образ отца-идола. А она держит этот образ слишком близко, не позволяя себе помнить отца, каким он действительно был, и жить своей собственной жизнью.
(Это ещё нужно обдумать хорошенько, но, видимо, доктор Лектер как раз олицетворяет всё то, чем не был отец-кумир, внешне и внутри. Возможно, именно по этой причине он привлекает её?)
Наркотики, которые Ганнибал ей давал, не были ни изменяющими сознание, ни внедряющими другую личность, ни ломающими волю. Их действие было описано в книге; они уменьшали состояние подавления чувств, ломали внутренние барьеры и освобождали глубинные части её разума. Те части, чьи голоса прежде скрывало сознание. Старлинг рассказывает доктору Лектеру такие вещи, о которых даже не заикнулась бы в трезвом состоянии ума. Однако всё, что она рассказывает, правда. Просто это та правда, которую она предпочла бы не знать. Если говорить об этом на языке романтиков, то да; он освобождает её. Для нас, сидящих дома, всё это выглядит довольно-таки пугающе, поскольку настоящая, полная личность Старлинг, освобождённой от рабства своих идолов, проявляет чувство справедливости, которое отличается от нашего. Её представления о правильном и неправильном теперь интуитивны, напоминают мораль воина и не обязательно благородны, но они её собственные. Исходят не от доктора Лектера, а от неё самой; он просто помог ей открыть эту дверь.
А прежде она была привязана к тому, чего, как ей казалось, хотят «отцы»: старалась вписаться, подойти по параметрам, справиться с делом, доказать своё право. Но когда идеальное поведение не принесло ей достаточную награду, вера в мудрость отцов пошатнулась. Система, которую она хорошо знала, больше не действовала (эта тема получила подробную разработку в «Ганнибале», на примере сиротского детства и так далее). Когда она понимает, что способности «отрезать это» было недостаточно, то начинает обращать всё меньше и меньше внимания на одобрение отцов и ставит справедливость выше продвижения в более прямом, непримиримом смысле, чем раньше.
Честно говоря, я считаю, что она была на пути к концовке «Ганнибала» уже в середине «Молчания». Лично я хотела бы, чтобы в книге было больше времени отведено на финальные главы; получается много пустых мест; однако концовка выполнена безукоризненно. Такой финал – самый необходимый, убедительный и продуманный для любого романа (или серии романов), что я когда-либо читала. Никак по-другому книга просто не могла окончиться. Даже если это не то, чего бы Вам хотелось. Просто внимательно прочтите текст, оставив в стороне личное мнение, и тогда поймёте, что отсутствие иных вариантов концовки – признак действительно прекрасно написанной истории.
Роль доктора Лектера в сюжете
Если Вам кажется неправдоподобным тот факт, что доктор жив-здоров в кульминационной сцене «Ганнибала», тогда я задам вопрос – почему же Вы до сих пор читаете эту книгу? Он – монстр, но такой, в которого читатель влюбляется, разносторонний сложный гений с абсолютно чуждым для нас складом ума. Он не может не заинтриговать, ведь хотя и является убийцей, но не лишён своеобразного благородства. И он не поддаётся классификации. Изначально неверным является утверждение, что доктор Лектер в последней книге якобы изображён более человечным и менее похожим на злодея. Ведь он им никогда и не был.
Доктор Лектер – это так называемый fifth business (то есть персонаж, который не является ни главным героем, ни главным злодеем, и его действия не вносят существенного изменения в ход и развязку повествования – прим.пер.). Катализатор для событий – не его роль, он только наставник и мотивация (при случае – спасение) для главных героев и настоящих злодеев. И хотя в «Ганнибале» ему отведено намного больше места, чем в предыдущих романах, он продолжает играть довольно пассивную роль в повествовании. Доктор Лектер – тот, на кого направлено действие, а не тот, кто это действие совершает. Ему присущи черты байронического персонажа (обладающего мрачной притягательностью – прим.пер.), но это не придаёт его действиям существенного влияния на сюжет.
Невзирая на вмешательство существенных сил, Клариса остаётся протагонистом, поскольку: а) её действия продвигают развитие сюжета; б) её характер находится в развитии, она меняется в ходе повествования. А Мэйсон Верже – это, соответственно, доминирующий антагонист, чьё влияние приводит в действие другие негативные силы (например, Крендлера). Кроме того, у Кларисы как у протагониста имеется внутренний конфликт, который должен быть решён в ходе повествования, и она «спасает» более пассивных и слабых (не в буквальном смысле, а по роли в сюжете) персонажей.
До окончательной «коды», доктор Лектер остаётся персонажем fifth business; спасая «сопрано», он всё же не способен победить зло или изменить сюжет.
Из комментариев
Автор поста:
Я не хочу сказать, что это сказочная концовка или что-то в этом роде. Я лишь имею в виду, что это самый убедительный и правильный финал для всей трилогии и для становления характера Кларисы. Я считаю, что это идеально с точки зрения структуры и логики.
Доктор Лектер не видит в Кларисе вторую Мишу или кого-то, похожего на Мишу. Он видит в ней человека, единственно достойного, чтобы дать место Мише («так я пришёл к мысли, Клариса, что лучшее место в мире – Ваше»). Это мера её ценности для него, а не сравнение с Мишей. Когда ставит Старлинг превыше сестры (а он определённо это делает), то отказывается от той невинной, оберегающей любви и принимает, наконец, смерть Миши. Так же, как Старлинг в конце концов приняла смерть своего отца. Они перестали всюду искать навеки потерянного человека, и с тем освободились, стали понимать себя и видеть всё (в том числе друг друга) в истинном свете.
Я не думаю, что Клариса заняла место Миши. Я думаю, он просто понял (как и Клариса чуть раньше осознала существование в её жизни места не только для «отцов»), понял, что вовсе не нужно жертвовать ею ради получения чего-то ещё. Принять факт чьей-то смерти – ещё не значит вычеркнуть и забыть этого человека.
Другой комментатор:
Очень интересно! С одной стороны, я думаю, что Вы правы (прекрасный анализ, кстати! Мне очень понравилось читать его, и я со всем могу согласиться) – но с другой стороны, думаю, мисс Фостер тоже права. В чём-то, мне кажется, Клариса всё же воспринимала Лектера как отцовскую фигуру – хотя, понятно, что настоящие воспоминания об отце у неё переплетены с Крофордом и Бригемом, а плохие воспоминания наложились на образ Крендлера. Так что да, я думаю, Старлинг видела в нем отцовскую фигуру – но внезапно «окна памяти выстроились в линию» и она осознала, кем он для неё является на самом деле. С моей точки зрения, Клариса пытается заменить своего отца Лектером, а он пытается с помощью Старлинг заменить сестру. Но в конце оба помогают друг другу понять, что это вовсе не то, чего они хотят (или в чём нуждаются). И хотя они смотрят друг на друга как на отца\сестру – или, по меньшей мере, как на замену таковым – внутри они всё же ими не являются. И этим объясняется столь внезапная перемена в их отношениях – они неожиданно увидели себя самих и друг друга такими, какие есть.
@темы: "вы хотите поговорить об этом?", reviews, канон
-
-
26.06.2012 в 17:47-
-
26.06.2012 в 18:07-
-
26.06.2012 в 19:58-
-
28.06.2012 в 10:56-
-
28.06.2012 в 11:00ну вот с Крендлером ака фигура отца - это вряд ли. про Джека и Бригема в романах четко сказано. про Крендлера - только то, что он представляет собой власть, начальство, но чтобы отца?...
-
-
28.06.2012 в 11:17-
-
28.06.2012 в 11:41у Крендлера не было тех плохих качеств, которые Старлинг видела у отца, насколько я помню
-
-
28.06.2012 в 11:53-
-
03.04.2013 в 18:42Я бы вообще наверное затруднилась подобрать слово для обозначения того что она к нему а он к ней чувствовали но ближе всего здесь менторские или патерналистские отношения.
Она - способный умный и обаятельный но все таки ребенок. Талантливая ученица.
Он - конечно же взрослый. Жесткий весьма учитель. Берет правда за ученье дорого но объясняет доходчиво. И да он питает некую слабость к этой конкретно студентке. И да - ему жалко ее - подстреленного еще в детстве олененка, который так старательнно и так тщетно прикидывается чут ли не здоровенным лосем. И да - он восхищается ее упертостью, хваткой терьера, с которой она пытается выжать из него то, что ей нужно.
Но это не любовь. Это сложнее...
-
-
03.04.2013 в 20:40-
-
03.04.2013 в 22:14-
-
14.04.2013 в 23:06Возвращаясь к сабжу - я бы сказала что каждый из них питает известную слабость по отношению к другому
И вот в этой недосказанности отсутствии тэгов и есть для меня главная прелесть фильма с Фостер
Нравилась ли Хопкинсу-Ганнибалу - Старлинг -Фостер? О Да безусловно
Но замечу что он так и не дал ей главной подсказки, ей пришлось догадываться самой, в результате чего она угодила в самое логово Билла и чуть было не сложила там голову
То есть она ему конечно нравилась, что не помешало Доктору отправить ее прямиком в руки убийцы
И вот в этом тоже кайф этих отношений
Ты нравишься мне но это не означает что я за тебя буду делать твою работу. Хочешь поймать убийцу изволь сесть и пошевелить мозгами а возможно и жизнью рискни
И не значит что я перестану убивать
И это вообще ни к чему не обзяывает ни тебя ни меня
Ты просто ... нравишься мне
Как только на их отношения автор ( а за ним и фильм) повесили ярлык повернув их в совершенно недвусмысленно романтическое русло - усе для меня очарование и загадка пропала
-
-
15.04.2013 в 19:07-
-
17.04.2013 в 09:22-
-
17.04.2013 в 16:50Для меня прелесть отношений в том что им не подобрать название. Для Лектера мне кажется моментом истины была фраза про то, что наверное это было бы чем-то особенным - знать ее в частной жизни. Это и дружба и партнерство и уважение и даже привязанность в ситуации, где нет места ни одному из этих чувств, где даже намеки на подобные э... отношения исключены просто силою обстоятельств.
Это сожаление, прежде всего, о невозможном
-
-
17.04.2013 в 17:01просто вы говорите
Как только на их отношения автор ( а за ним и фильм) повесили ярлык повернув их в совершенно недвусмысленно романтическое русло - усе для меня очарование и загадка пропала
но вы не читали роман, и я вам примерно описала, насколько там всё было романтично.
кстати, я бы и про фильм Ганнибал не сказала, что там романтика (ну в моем понимании) там драма о том, что любящие люди не могут быть вместе.
-
-
17.04.2013 в 17:13При всей сдержанности фильм Ганнибал ведь тоже недвусмысленно свернул в сторону любовной линии.
При этом не могу сказать что Хопкинс и Мур не выдали на гора химию. Выдали.
Но по сравнению с тем сложносочиненным чем-то чем были отношения Хопкинса и Фостер это было уже не то.
-
-
17.04.2013 в 17:21-
-
17.04.2013 в 17:34Мне кажется весь возможный при имеющихся вводных данных объем и глубину отношений герои выбрали еще в молчании.
-
-
18.04.2013 в 13:39окей, проехали.