Clarice, smile: we're going to be partners... (c)
Освобождение (Breaking Free)
18 сентября 1992 года (2)
читать
– Знаешь, что я разобрал в треске телека, который висит в коридоре? Будет гроза. Хе! Ты понял? Гроза. – Дональд Филлипс швырнул на стол упаковку кремовых бисквитов «Твинки». – Это тебе. Ешь, они сладкие. Нам здесь ещё торчать и торчать. Знаешь, что говорят? Самое тупое место, где можно сидеть в такую ночь – это чёртов подвал психушки. Ну, и где же я сейчас? В долбаном подвале, вот где. Бесит меня эта работа, мать её.
Неуклюже плюхнувшись на стул, мужчина чуть повернул голову в сторону мониторов, в большом количестве стоявших на столе. Камеры для пациентов в отделении повышенной охраны были оснащены таким изношенным и допотопным оборудованием, что с ними справился бы и хомячок. За три недели своей работы здесь Трэвис ди Ноззо уже где-то 47 раз слышал от своего напарника Дона эту шутку про хомяка.
– Ну, как тебе тут с психами было, пока я ходил в коридор? Всё нормально, а? – пихнув Трэвиса локтем в бок, спросил Дон. – Я ж говорил, фигня работа. Никто сюда не заходит, ну, кроме той цыпочки из ФБР. Хотя все знают, что он не разговаривает ни с журналистами, ни с главврачом, ни с кем. А та дамочка что надо, я бы трахнул. Ты видел её?
Протянув руку, Дон взял со стола один «Твинки», разорвал упаковку и запихнул золотой бисквит целиком в рот. Жуя, охранник проговорил нечто, похожее на: «Не возражаешь?»
Трэвис отвернулся, пряча гримасу отвращения, и ответил:
– Нет, ешь.
На этой должности Трэвис заменял парня, сломавшего ногу, и наихудшей частью данной работы были вовсе не «психи», как окрестил их Дон. Намного противнее было сидеть рядом с этим парнем восемь часов кряду, слушать скабрезные шуточки вперемешку с историями о его славных победах, дышать вонючим спёртым воздухом, пропитанным запахом мужского пота и противной еды из торгового автомата, а ещё всё время стараться найти удобное положение на жёстком стуле, выбранном каким-то чёртовым клерком.
Впрочем, работа в психбольнице – это временно, напомнил себе Трэвис. Дополнительный заработок, плюс возможность слинять из дома на какое-то время и не выслушивать лекции про кузена Энтони, который учится в университете и «становится человеком». К тому же, профессия «медсестра мужского пола» – это явно не то, чего от Трэвиса ожидал отец, а вот «тюремный охранник» – звучит куда более по-мужски.
Когда Трэвис, наконец, повернулся лицом к Дону, тот уже почти всё прожевал и проглотил. Только несколько жёлтых крошек пристали к его губам. А когда он заговорил, стало заметно, что и к зубам тоже.
– Кстати, та цыпа, которая прогноз погоды читает, тоже горячая штучка. Если хочешь сходить глянуть на неё, я посторожу.
– Моя смена ещё не закончилась.
Дон рассмеялся.
– И не жди. Походу, никто не придёт нас сменять из-за этого дождя. Видел, как льёт? С ума сойти можно, блин. Цыпочка из телека сказала, что основное дерьмо будет происходить над океаном, но и тут всем тоже достанется.
Трэвис развернулся на стуле и внимательно оглядел висячие полки, доверху забитые беспорядочно наваленными папками-скоросшивателями.
– А есть какие-нибудь особые инструкции на такой случай? Что мы должны делать?
Трэвис поднялся с места и потянулся за одной из папок, где, как ему казалось, содержался ответ. Осторожно потянув, он выдвинул ту самую папку – заодно сдвинув с места три или четыре соседних. Для перегруженной полки его было уже чересчур. Она с треском рухнула – посыпалась лавина папок, а Трэвис едва успел отскочить, попутно ударившись ногой о крутящийся стул так, что тот укатился на середину комнаты.
Дон взревел от хохота.
– Чёрт! Парень, да ты прикол ходячий! Барни-то серьёзный малый, с ним такого не случалось. Слушай, когда его нога заживёт и он вернётся, ты не уходи сразу, ладно?
Ну, это вряд ли, подумал Трэвис. А лучше сказать – чёрта с два.
Мужчина наклонился, поднимая с пола несколько папок с инструкциями, но потом понял, что поставить-то их будет некуда. Одна полка рухнула, а та, что висит чуть выше – и без того переполнена. Лучше её даже и не трогать. Трэвис положил папки обратно на пол и вернулся к своему стулу.
– Итак, особые инструкции на случай урагана? Есть такие?
– Да есть, походу. Такая дерьмовая погода обычно затягивается надолго. Эти ведущие из телика вечно мутят что-то, пидоры тупые. Лишь бы заставить всех поволноваться. А вот я здесь уже четыре года, но что-то пока не боялся дождичка какого-то. Если начальство захочет, чтобы мы что-нибудь сделали, нам сообщат. Так что расслабься, чувак.
– Да это понятно. Я просто думаю, что мы должны, ну, подготовиться. На всякий случай.
Дон рассмеялся и продолжил рассказывать историю про свою бытность бойскаутом, а также бейсбольную обувь, верёвки и подушки, которые были у каждого мальчика из его отряда.
Пять часов спустя Трэвис уже сожалел, что его смена в ту ночь не закончилась столь же благополучно, как детское приключение Дона.
18 сентября 1992 года (2)
читать
– Знаешь, что я разобрал в треске телека, который висит в коридоре? Будет гроза. Хе! Ты понял? Гроза. – Дональд Филлипс швырнул на стол упаковку кремовых бисквитов «Твинки». – Это тебе. Ешь, они сладкие. Нам здесь ещё торчать и торчать. Знаешь, что говорят? Самое тупое место, где можно сидеть в такую ночь – это чёртов подвал психушки. Ну, и где же я сейчас? В долбаном подвале, вот где. Бесит меня эта работа, мать её.
Неуклюже плюхнувшись на стул, мужчина чуть повернул голову в сторону мониторов, в большом количестве стоявших на столе. Камеры для пациентов в отделении повышенной охраны были оснащены таким изношенным и допотопным оборудованием, что с ними справился бы и хомячок. За три недели своей работы здесь Трэвис ди Ноззо уже где-то 47 раз слышал от своего напарника Дона эту шутку про хомяка.
– Ну, как тебе тут с психами было, пока я ходил в коридор? Всё нормально, а? – пихнув Трэвиса локтем в бок, спросил Дон. – Я ж говорил, фигня работа. Никто сюда не заходит, ну, кроме той цыпочки из ФБР. Хотя все знают, что он не разговаривает ни с журналистами, ни с главврачом, ни с кем. А та дамочка что надо, я бы трахнул. Ты видел её?
Протянув руку, Дон взял со стола один «Твинки», разорвал упаковку и запихнул золотой бисквит целиком в рот. Жуя, охранник проговорил нечто, похожее на: «Не возражаешь?»
Трэвис отвернулся, пряча гримасу отвращения, и ответил:
– Нет, ешь.
На этой должности Трэвис заменял парня, сломавшего ногу, и наихудшей частью данной работы были вовсе не «психи», как окрестил их Дон. Намного противнее было сидеть рядом с этим парнем восемь часов кряду, слушать скабрезные шуточки вперемешку с историями о его славных победах, дышать вонючим спёртым воздухом, пропитанным запахом мужского пота и противной еды из торгового автомата, а ещё всё время стараться найти удобное положение на жёстком стуле, выбранном каким-то чёртовым клерком.
Впрочем, работа в психбольнице – это временно, напомнил себе Трэвис. Дополнительный заработок, плюс возможность слинять из дома на какое-то время и не выслушивать лекции про кузена Энтони, который учится в университете и «становится человеком». К тому же, профессия «медсестра мужского пола» – это явно не то, чего от Трэвиса ожидал отец, а вот «тюремный охранник» – звучит куда более по-мужски.
Когда Трэвис, наконец, повернулся лицом к Дону, тот уже почти всё прожевал и проглотил. Только несколько жёлтых крошек пристали к его губам. А когда он заговорил, стало заметно, что и к зубам тоже.
– Кстати, та цыпа, которая прогноз погоды читает, тоже горячая штучка. Если хочешь сходить глянуть на неё, я посторожу.
– Моя смена ещё не закончилась.
Дон рассмеялся.
– И не жди. Походу, никто не придёт нас сменять из-за этого дождя. Видел, как льёт? С ума сойти можно, блин. Цыпочка из телека сказала, что основное дерьмо будет происходить над океаном, но и тут всем тоже достанется.
Трэвис развернулся на стуле и внимательно оглядел висячие полки, доверху забитые беспорядочно наваленными папками-скоросшивателями.
– А есть какие-нибудь особые инструкции на такой случай? Что мы должны делать?
Трэвис поднялся с места и потянулся за одной из папок, где, как ему казалось, содержался ответ. Осторожно потянув, он выдвинул ту самую папку – заодно сдвинув с места три или четыре соседних. Для перегруженной полки его было уже чересчур. Она с треском рухнула – посыпалась лавина папок, а Трэвис едва успел отскочить, попутно ударившись ногой о крутящийся стул так, что тот укатился на середину комнаты.
Дон взревел от хохота.
– Чёрт! Парень, да ты прикол ходячий! Барни-то серьёзный малый, с ним такого не случалось. Слушай, когда его нога заживёт и он вернётся, ты не уходи сразу, ладно?
Ну, это вряд ли, подумал Трэвис. А лучше сказать – чёрта с два.
Мужчина наклонился, поднимая с пола несколько папок с инструкциями, но потом понял, что поставить-то их будет некуда. Одна полка рухнула, а та, что висит чуть выше – и без того переполнена. Лучше её даже и не трогать. Трэвис положил папки обратно на пол и вернулся к своему стулу.
– Итак, особые инструкции на случай урагана? Есть такие?
– Да есть, походу. Такая дерьмовая погода обычно затягивается надолго. Эти ведущие из телика вечно мутят что-то, пидоры тупые. Лишь бы заставить всех поволноваться. А вот я здесь уже четыре года, но что-то пока не боялся дождичка какого-то. Если начальство захочет, чтобы мы что-нибудь сделали, нам сообщат. Так что расслабься, чувак.
– Да это понятно. Я просто думаю, что мы должны, ну, подготовиться. На всякий случай.
Дон рассмеялся и продолжил рассказывать историю про свою бытность бойскаутом, а также бейсбольную обувь, верёвки и подушки, которые были у каждого мальчика из его отряда.
Пять часов спустя Трэвис уже сожалел, что его смена в ту ночь не закончилась столь же благополучно, как детское приключение Дона.
@темы: фанфик "Освобождение"